Солнце ласкало долину Каменных Королей, окутав ее медовым светом. Изумрудные склоны, покрытые волнующимся ковром трав, мягко перетекали в разноцветные поляны, где яркими точками мелькали цветы всех оттенков, какие только могла создать природа – от призрачно-лиловых колокольчиков до пылающих, как солнце, лютиков. Воздух был густ от ароматов – терпкой полыни, сладкого клевера, пряной мяты, – и ведьмачье обоняние, в разы острее человеческого, улавливало каждую нотку этой живой симфонии.

Мартен редко баловал себя возвращением в Каэр Сарнатаур летом, но когда выдавался случай – не упускал. В этот раз он прибыл под предлогом охоты – правда, не на чудовищ, а на редкие коренья и травы, что прятались среди буйства зелени. Однако даже самому циничному охотнику было трудно отрицать: здесь, среди этих холмов, впервые за долгие годы он вновь ощущал – в мире есть нечто, ради чего стоит точить меч.

Мужчина вдохнул полной грудью. Хрустально-чистый горный ветерок, пропитанный сладким флером цветущих трав, уносил тяжелую патину недавних забот. Он замер, прислонившись спиной к стволу дуба, чьи узловатые ветви раскинулись над ним, окутывая пятнистой тенью. Но даже без ведьмачьей куртки было довольно душно, и закатанные по локоть рукава не слишком спасали. Золотистые лучи, пробиваясь сквозь кружево листвы, осторожно касались шрамов на тронутой загаром коже Демиана – в том числе тех, что он носил с детской поры, когда был мальчишкой с Севера за тысячу миль отсюда.

Жужжание пчел, птичьи трели, шелест ветра… Бывало, он сбегал из дома как затравленный звереныш – босые ноги в кровь от острых камней, синяки под рубахой горячее солнца, – падал в высокую траву, словно в объятия спасителя. В те редкие моменты, лежа под кроной большого дуба, Демиан рассматривал небо сквозь сплетения ветвей до тех пор, пока не засыпал под тихий шум леса. Здешний воздух не был пропитан вонью забродившей бражки, что стояла в их хибаре, не был пропитан страхом. Сейчас от родины и воспоминаний его отделяла целая человеческая жизнь. Далеко. Настолько, что даже призракам не дотянуться.

Поправив полу заправленной за широкий пояс штанов рубахи орехового цвета, ведьмак коснулся грубого льняного ворота, пытаясь распахнуть чуть шире. Мужчина никуда не спешил – порой он позволял себе эту роскошь. Настои в пузырьках могли подождать, заказы – потерпеть, а мир – какое-то время обойтись без его клинка. «Хотя засыпать здесь…» — уголок губ дрогнул. Если дать себе слабину, можно провалиться в сон до тех пор, как солнце скатится за горы, окрасив небо в багрянец. Северянин прикрыл глаза и расслабился. Ветер шевелил траву, где-то в кустах шуршала ящерица, а высоко в ветвях переговаривались невидимые птицы. Этот уголок земли существовал вне времени – ни дорог, ведущих к нему, ни людей, знающих о нем. Шершавая кора сильнее впилась меж лопаток сквозь тонкую ткань одежд, но он не замечал этого – только слушал.

Тишину.

Настоящую, живую. Такую, что бывает только в тех редких местах, которых никогда не коснется человеческая суета. И ради моментов, когда можно просто быть, а не убивать, не выслеживать, не выживать – иногда стоило сбавить шаг. «Элори бы здесь понравилось,» — мысль всплыла неожиданно, заставив Демиана на мгновение застыть. В окутавшей взор темноте явственно предстал образ: серебристые волосы, перехваченные кожаным шнурком, острый подбородок, чуть приподнятый в вечном полувызове, яркие янтарные глаза, сверкающие в полумраке.

Странно, он вообще редко вспоминал кого-то. Но здесь – именно здесь ожил в памяти их первый разговор. Тот, что состоялся в библиотеке под крепостными сводами. Мужчина усмехнулся. Конечно, ей бы понравилось. Не стены Каэр Сарнатаура с их вечной сыростью, колкой прохладой и темнотой, а простор, где можно вдохнуть полной грудью, где ночью трава под спиной холодит, а небо такое близкое, что кажется – протяни руку и зацепишь пальцами звезды. Он почти видел, как Элори была здесь: сначала осторожно касающаяся капель росы на листьях; потом, устроившись на спине, считающая облака; и наконец – уснувшая с мечом в обнимку, окутанная серебристым лунным светом.

Чуткий слух уловил нечто чужеродное в приятном молчании природы. Ведьмак приоткрыл глаза и прислушался, все его внимание мгновенно сосредоточилось на этом новом звуке. Неровный ритм ударов, то яростных, то осторожных, прерывистое шуршание шагов по траве, внезапные развороты и взвизг металла при резком движении клинка. Это не было ни мастерством, ни беспомощностью новичка – кто-то, уже познавший вкус боя, еще не обрел холодную расчетливость, но уже потерял первоначальную скованность.

Любопытство – редкий гость в его жизни – заставило идти. Демиан двигался как тень, пряча поступь за шелестом трав и листьев. Стоило ему подняться повыше и оказаться на окраине рощицы, картина прояснилась. Взрывной удар снизу-вверх, чистый «плуг» по ведьмачьей школе, затем резкий отскок с перехватом стойки – и внезапно ослепительная вспышка, заставившая на мгновение зажмуриться даже несмотря на устойчивость глаз к яркому свету. «Мог бы догадаться.» И вот, среди пестрых цветочных полян, мужчина наконец увидел того, кто решил вытоптать все полезные травы.

Элори сражалась с невидимым противником, метаясь по лугу с мечом в руках, парила над полем, словно легкий летний ветер. Ее стройный стан изгибался в порывистых, но уже обретающих форму движениях, что выдавали неопытность – неуверенную, но уже полную упрямой грации. Меч в ее руках сверкал, подчиняясь не столько мастерству, сколько инстинкту, описывая в воздухе широкие, небрежные дуги. Она кружилась и била, а в следующее мгновение уже резко бросалась в сторону, отступая от незримых ударов. Длинная коса, сплетенная из жемчужных прядей, взлетала за ней подобно шлейфу золотых солнечных бликов.

Девичьи ноги еще путались в траве, шаги не всегда попадали в ритм, но в каждом прыжке, в каждом взмахе чувствовалось нечто большее – неукротимое пламя, которое рано или поздно превратит эту неуклюжую пляску в смертельный танец клинка. Пока же она сражалась с тенью, и тень, казалось, смеялась над ней – но недолго ей оставалось смеяться. Мартен не стал отвлекать, просто внимательно наблюдал, оперевшись плечом о ствол дерева и скрестив руки на груди.

Пусть тренируется. Пусть ошибается. Пусть даже завтра ее руки будут гореть огнем от напряжения – сегодня она сражалась так, будто от этого зависела ее жизнь. Шаги в начале долгого пути – неуклюжие, страстные, настоящие, как у волчонка, впервые оскалившегося на луну. И в этом неистовом упорстве было что-то... Заразительное. Демиан почувствовал, как в груди шевельнулось забытое чувство – нечто среднее между мастерской оценкой и непрошенной симпатией. Он сорвал золотистый колос житец-травы, пустив мохнатую кисточку между пальцами. Тонкий сладкий стебель хрустнул на зубах.

Тьер преобразилась с тех пор, как впервые переступила порог крепости. Единственная женщина за многие десятилетия, прошедшая оба испытания… Все же удивительно.

«Вряд ли дар помог ей в этом,» — внятных предположений у мужчины не было. Еще перед первым этапом Тирн’н-лиор’ес врожденную магию в кандидатах подавляли сильверитом, а значит Свет не мог исцелять своего носителя. Интересный случай. Так или иначе, ученице Хальфа еще предстояло полностью привыкнуть к переменам, что произошли с телом, научиться по-новому чувствовать себя, пользоваться данными преимуществами.

— Волосы собери, Элори, — своеобразное приветствие, очень в манере ведьмака, но на его хмуром лице все же мелькнула слабая полуулыбка. Северянин знал, что собеседница почувствовала его приближение до того, как он оказался совсем рядом, — даже призрачному противнику такое преимущество ни к чему. Хотя уверен, рожа этого призрака мне хорошо знакома.

Демиан протянул руку – не резко, но и не оставляя возможности для отказа. Пальцы скользнули по изящному девичьему запястью – намеренно, оценивающе, на мгновение задержавшись на пульсирующей вене, – прежде чем перехватить рукоять непривычно легкого меча. Бледная кожа под его прикосновением была горячей, а сердцебиение чаще, чем обычно бывало у тех, кто прошел мутации. Ничего, это придет в норму со временем. Мужчина отступил на шаг, несколько раз провернув клинок в воздухе, разминая суставы. Лезвие сверкнуло на солнце.

— Заметно, что ты уже держала оружие до того, как оказаться среди нас. Техника не отточена, поэтому переучиться будет легче, — констатировал Мартен, оглядывая зазубрины на поверхности стали, — твое тело теперь другое. Быстрее. Сильнее. Чувствительнее. Ты должна научиться слушать его. И еще... Этот световой барьер, — он хмыкнул, взглянув на девушку, прежде чем отойти подальше для начала разминки – Элори слишком раззадорила его, пробудив желание немного подвигаться, — неплохой ход, но я бы советовал какое-то время повременить с комбинированием меча и магии. Прежде научись крепче стоять на ногах.

Демиан взмахнул клинком. Сначала – короткий вздох металла. Меч, описав молниеносную дугу, рассек пространство по диагонали сверху вниз, будто рубя невидимые путы. Без паузы, на обратном взмахе, лезвие рванулось снизу вверх, поднимая с собой крупицы пыли – второй удар, зеркальный первому, но уже с шагом вперед. Третий – горизонтальная вспышка на уровне горла, быстрая, как удар кнута. Четвертый – укол, прямой и жесткий, будто копье, вбитое с упора. Демиан не просто атаковал – он плел смертоносный узор, где каждый следующий удар рождался из инерции предыдущего. 

А потом началась восьмерка. Клинок описывал в воздухе широкие дуги, чередуя с резкими сменами направления. Сталь гудела, рисуя в пространстве знак бесконечности, где верхняя петля – удар от плеча, нижняя – подрез под колени. Шестой и седьмой удары слились в один вихрь: вертикальный блок с мгновенным переходом в рубящий удар сверху, точно рассекающий доспех от ключицы до пояса. 

И наконец – эсток. Рука взметнулась вперед, и клинок молниеносно пронзил воображаемую цель. Никакого замаха, только чистый бросок от запястья – смерть без предупреждения. Демиан закончил там же, где начал – ровно дыша, в стойке среднего стража, меч под углом сорока пяти градусов. Ни капли пота, ни дрожи в руках. Восемь ударов. Пять секунд. Одна безупречная форма. Не сила, не ярость – только холодная точность.

— Когда научишься как следует пользоваться своими преимуществами, можно будет задуматься над тем, чтобы адаптировать некоторые приемы под себя, — он подошел ближе к девушке, прежде чем серьезно продолжить, — теперь смотри.

Перейдя в защитную стойку, Демиан стал показывать серию блоков – компактных, с минимальной амплитудой, не требующих траты лишних сил. Несколько раз, медленно, чтобы Элори могла разглядеть и запомнить каждую деталь. Лезвие его меча описывало в воздухе точные, выверенные дуги. Первый блок – короткое движение запястьем, клинок встретил воображаемый удар под идеальным углом, отводя его в сторону с минимальными усилиями. Второй блок – плавный полукруг, начинающийся от бедра и заканчивающийся у плеча. Третий – резкий, отбивающий атаку снизу, с мгновенным переходом в контратаку. Он повторял приемы медленно, нарочито разбивая каждый на составные части. Показывал, как работает запястье, как должен поворачиваться корпус, как распределяется вес. Особое внимание мужчина уделил работе ног – как при движении меняется центр тяжести, как бедра задают импульс для рывка. Все было рассчитано, отточено годами тренировок и настоящих схваток.

— Защита – это контроль дистанции, чтение противника, подготовка контратаки. И главное, — обернув меч в воздухе, ведьмак протянул его хозяйке рукоятью вперед, — один точный удар ценнее десятка сильных.

Отредактировано Демиан Мартен (Вчера 23:05:52)